«За власть Советов…»

Автор: Лыткин Дмитрий Сергеевич, старший научный сотрудник. 

Прошло уже много лет со дня октябрьских событий 1917 года. Но до сих пор нет еще единого мнения о случившемся в нашей стране. Некоторые называ­ют эти события октябрьским переворотом и захватом власти большевиками, а другие — Октябрьской социалистической революцией. Однако известно, что нередко большевикам приходилось на местах брать власть силой. Жители многих уголков нашей страны, удаленных от центра, не хотели принимать новую власть и открыто выступали в поддержку Временного правительства, за созыв Учредительного собрания.

Именно таким уголком, поддерживающим Временное правительство, был город Соликамск, где даже создали вооруженную дружину для охраны преж­него порядка. Несмотря на то, что во многих промышленных пунктах уезда большевики взяли власть в свои руки, в центре уезда — городе Соликамске — власть была все еще у прежнего руководства — городской управы и уездной земской управы. У местных большевиков, в основной массе — возвративших­ся с фронта солдат, не хватало сил для захвата власти. И поэтому они неодно­кратно просили губернский комитет о помощи, которую вскоре получили.

К сожалению, участников установления советской власти в Соликамске давно уже нет в живых, и опираться можно только на их воспоминания. Ав­торы часто по-разному описывают случившееся, но все подтверждают тот факт, что власть была захвачена благодаря пришедшему в город отряду крас­ной гвардии.

Так, Федор Андреевич Буторин, красногвардеец той поры, в своих воспоминаниях пишет: «Большевиками г. Соликамска была запрошена помощь от центров рабочих заводов, вскоре был выслан в помощь отряд Красной гвардии из Лысьвы…»

Из воспоминаний Н.А. Пищальникова, работавшего в 1917 году мелким служащим уездной земской управы, следует, что отряд красногвардейцев во- шел в город 29 января 1918 года в 11 часов утра. По его версии, возглавлял отряд тов. Дубнер, присланный в Соликамск Пермскими губернскими властя­ми. Отряд был сборным — лысьвенцы, кизеловцы, усольцы и др. Город был захвачен без единого выстрела, так как дружинники, от которых отряд крас­ногвардейцев ожидал сопротивления, находились на работе, а оружие их хра­нилось по домам. По приказу Дубнера, были произведены обыски по кварти­рам горожан для его изъятия.

По-иному, и более правдиво, звучит версия Якова Петрова. Его воспоми­нания самые ранние, написанные в 20-е годы 20 века, то есть, когда еще были свежи в памяти данные события и живы многие свидетели произошедшего. На тот момент он находился в Перми и возглавлял 1-й Пермский советский батальон. Итак, он излагает следующее: «14 февраля я получил распоряжение от тов. Окулова немедленно выехать в г. Соликамск и г. Чердынь. И в ночь на 15 февраля с 14 человеками и с двумя пулеметами я двинулся на Соликамск. В дороге дали мне пополнение 20 человек в Лысьве и 30 человек в Кизеле и на Содовом заводе человек 15. Всего стало отрядников человек 70».

Далее Яков Петров пишет о том, что отряд от содового завода двинулся в Соликамск по двум направлениям. Одна часть отряда пошла «по зимней до­роге», а другая — «по летней». Не доезжая 5 км до Соликамска, отряд вновь соединился и принял боевой порядок, опасаясь того, что город будет сопро­тивляться. Но все было спокойно.

Первым делом отряд оцепил здание городской управы и обыскал присут­ствующих там «на предмет оружия». Оружие было отобрано, а люди отпу­щены. В тот же вечер было объявлено: «Сдать все оружие военного образца, имеющееся у граждан, в 8-часовой срок». Было сдано 190 единиц оружия. На второй день город был объявлен на военном положении и был произведен повальный обыск, в результате которого было найдено еще оружие. Уже пос­ле обыска, на третий день с момента прибытия отряда, объявили митинг.

В воспоминаниях Якова Петрова не говорится о здании, где проходил ми­тинг, но многие указывают Барановский дом, позже ставший зданием городс­кого совета. Митинг начался в 8 часов вечера, зал был набит битком. Здесь были служащие земской и городской управ, красногвардейцы. После не­скольких выступлений стороны уже не стеснялись в выражениях, митинг гу­дел. Вдруг грянул выстрел. В воспоминаниях нет единого мнения о том, кто стрелял и сколько было жертв.

Буторин Ф.А. утверждает: «Во время митинга был бандитски убит ора­тор. Выстрел был произведен в упор женщиной и сразу же был потушен свет, была совершенная паника, открыта стрельба с улицы, этим преступ­ница воспользовалась и скрылась другим ходом».

Более подробно о событиях митинга рассказывает Пищальников Н.А.. Он пишет, что стреляла акушерка местной больницы эсерка П.П.Юдина. Поднялась паника, и для усмирения толпы сделано несколько выстрелов в потолок. «В зале все попадали. Те же красногвардейцы, которые находились в оцепле­нии здания, подумали, что стреляют еще контрреволюционеры, дали не­сколько беспорядочных выстрелов по фасаду здания и по окнам». В резуль­тате такой беспорядочной стрельбы было убито 2 красногвардейца и не­сколько ранено.

Чуклинов Н.Н., бывший бухгалтер Соликамской уездной земской управы, в своем описании митинга не упоминает о стрелявшей женщине. Он пишет, что первым выстрелом был убит студент Пищальников. Поднялась паника, люди бросились к выходу, но выход был прегражден красногвардейцами. В это время по окнам с улицы было дано несколько выстрелов, пули внутри ударились в стены. Все упали на пол, жертв не было. После этого всех стали выводить из здания и ставить в шеренгу для обыска. При выходе часть граж­дан бросилась бежать, по бегущим открыли стрельбу. Шальными пулями бы­ли убиты частный поверенный Цыбин и ночной сторож. Других жертв не бы­ло.

Из воспоминаний Пищальникова, Буторина и Чуклинова до конца не ясно, присутствовали они сами на митинге или рассказывают с чьих-то слов.

Описывает стрельбу во время митинга также и Яков Петров, который был непосредственным участником данных событий. Он пишет о том, что во время митинга раздался выстрел, и со всех сторон началась стрельба. Был ранен и сам Петров: одной пулей в плечо, второй в бок. В своих воспоминаниях он не указывает точное число человек, пострадавших от стрельбы. Он упомина­ет только о потерях среди красногвардейцев: 4 убитых и 8 раненых, включая его. После окончания стрельбы «был произведен обыск и оружие обнаруже­но на полу и в уборной».Подозреваемые были арестованы, а один, при кото­ром было обнаружено оружие, «заядлый черносотенец… был тут же взят и отправлен по существу…» Что означает последнее выражение, неясно. Я полагаю, «отправить по существу» — не что иное, как — расстрел на месте.

Наибольшее количество жертв указывает в телеграмме, отправленной в Пермское губернское земство 1 февраля (по новому стилю — 14), бывший руководитель уездного земства Антипин. Текст этой телеграммы приводится в воспоминаниях Пищальникова. В ней Антипин сообщает: «Город от красной гвардии в полном терроре. Вчера ими был устроен провокаторский митинг. Результат: стрельба. Семь жертв. Население все обезоружено. Масса арес­тов. Обещают самосуды. Ради Бога, выручите». Но телеграмма не дошла до адресата, так как губернское земство к тому времени уже прекратило свое су­ществование.

Все воспоминания о тех днях сходятся в одном: советская власть была навязана городу и началась с кровопролития. События, произошедшие в Ба­рановском доме, отразились на дальнейшей судьбе Соликамска. В виду не­благонадежности городской общественности и опасности свержения больше­виков, советскими властями было принято решение о переносе уездного цен­тра в село Усолье и переименовании уезда из Соликамского в Усольский.

А отряд красногвардейцев после Соликамска двинулся в город Чердынь, где их приняли более радушно. В частности, в воспоминаниях Петрова указывается на то, что «в Чердыни прошло все спокойно, а отряд вернулся даже с подарками, в теплых сапогах и в тулупах».